Цвет как метафизическое обобщение

• 1. Античная наука о цвете
• 2. Определения
• 3. Цвет как обобщение
• Заключение

1. Античная наука о цвете

Античная мысль вплотную приблизилась к формулировке современных представлений о цвете и окружающей среды, и ее «мысленного» воссоздания в образах. Например, Сократ связывал цвет с очертанием предметов и увязывал, следовательно, конкретные свойства цветов с предметами. В настоящее время этот разряд цветов принято называть «предметными», то есть непосредственно связанньми с восприятием предметов, имеющих окраску данного цвета.

С другой стороны, Платон неоднократно упоминал цвета в связи с их божественным и представимым лишь умозрительно происхождением. Это дало ему основание говорить об отвлеченном, своего рода абстрактном характере цветов, которые, следовательно, описывают некие идеи, типа божественности синего, мужественности красного или женственности желтого цвета. Сегодня эти воспроизводимые (в воображении индивида с закрытьми глазами, или в экспериментах с цветным экраном, занимающим все поле зрения) цвета называют апертурными.

Таким обравом, еще античные авторы ставили проблему цвета, пытаясь разрешать это далеко не формальное противоречие между единством конкретного и обобщенного и в понятии, и в реальном предмете.

Проблема «метафизики искусства» непосредственно граничит с «эстетикой цвета» как двусторонний подход к одному и тому же отношению: «чувствующий (познающий) / чувственный (познаваемый)».

Методология решения этой проблемы может быть основана на трехплановом подходе к диадным свойствам сложных (эстетико-метафизических) систем и/или отношений, который начал развиваться еще орфиками, пифагорейцами и др. Как показал анализ их подхода, моделирование смысла цветов можно представить в рамках античного понимания эстетики цвета.

Так, древние авторы вкладывали в понятие «хрома» тройственный смысл:

«цвет» как идеальное (познающее), «краска» как материальное (познаваемое) и «эмоции» как отношение между тем и другим.

Аристотель и его последователи отнесли цвет к «несущностным», к «вторичным качествам» в силу его «неизмеримости и т.п.». С другой стороны, античная эстетика цвета была представлена, к примеру, в работах А.Ф. Лосева и его последователей как пресловутая «вещность цвета», что в настоящее время тоже требует определенного обоснования.

Современные измерения красок как ощущаемых цветов с их представлением в виде формул (и/или в реальном цветовом теле как модели цветового пространства) создали объективные предпосылки для снятия указанных запретов на изучение цвета, что позволило провести его междисциплинарное исследование, названное «хроматизмом», где появилась необходимость уточнения нескольких понятий.

2. Определения

Интеллект — понятие (близкое к личности, к психическому в психологии или к сознанию в философии), объединяющее в единую триаду следующие представления:

При диадном подразделении (социальное — биологическое) интеллект принято представлять как совокупность сознания и неосознаваемого (бессознание + подсознание)

Архетип — формирующийся в фило- и онтогенезе ноумен восприятия, определенные свойства которого могут быть выявлены по его хроматическим характеристикам.

Сублимат — хроматическая характеристика архетипа, позволяющая выявить его содержание по функциям, феноменологически проявляющимся в предпочтительных цветах, в мифах, символах и других характеристиках хроматизма как междиспиплинарного исследования цвета.

Цвет. Принимая во внимание известные ограничения и некоторую «вольность» в известных определениях понятия «цвет», можно допустить, что «цвет в эстетике» должен рассматриваться с позиций хроматизма без каких-либо ограничений.

Это объясняется тем, что как эстетические, так и хроматические представления о цвете связаны не с конкретикой определений (физическими параметрами красочного отражения, видом того или иного ощущения, или воздействия и т.п.), а с его триадньм отношением к метафизическим и метатеоретическим (философским и эстетическим) категориям и возможностью их конкретизации:

цвет — это характерный компонент хроматической триады, представляющий идеальное, связанное с материальным через чувство как их эстетическое отношение.

3. Цвет как обобщение

Обращаясь к цвету, необходимо учесть, что человек воспринимает около десяти миллионов цветовых оттенков, тогда как в обычном языке существует около тысячи цветообозначений, лишь незначительная часть которых имеет непосредственный (т.е. не опосредованный предметными цветами) психолингвистический смысл собственно цвета.

Понимая под «смыслом цвета» в метафизике качественные особенности цветовых оттенков, придающие ему особую эстетическую ценность в мифах, символах, ассоциациях и т.п., необходимо также подчеркнуть, что эти особенности (цветовых оттенков) несут и вполне определенный информационный смысл, который не обязательно осознается человеком, но должен обязательно опредмечиваться (осознаваться, вербализовываться) в хроматизме.

В достаточно обоснованном предположении что каждый цветовой оттенок передает определенный эмоциональный тон, можно провести корреляцию между метафизическим «языком искусства» и хроматическим «смыслом цвета», который, оказывается отделенным от интеллекта и опредмеченным вовне для его эстетического восприятия и познания.

Это предположение вытекает из принципа параллельной вербализации как цветов, так и чувств человека — из миллиона реально ощущаемых цветовых оттенков и/или эмоциональных проявлений человечество на сегодняшний день выделило в понятиях и/или в цветообозначениях приблизительно около десятка основных (то есть непроизводных и непредметных) чувств и/или цветов.

Обнаружено, что на протяжении обозримой истории человеческого духа весьма близкие и цветовые, и чувственные образы воспроизводились в аналогичных хроматических (двусторонних) представлениях, независимо от периода времени и/или географического местонахождения.

В связи с этим обоснование так называемого «символизма цвета» было проведено в пределах хроматического анализа репрезентативных данных в истории искусства, в мифах и ритуалах. Установлено, что понятие «символ» является многозначным и подлежит анализу с тем, чтобы смысл цвета мог быть однозначно определен в соответствующих и нередко противоречивых носителях информации с позиций всех интеллектуальных компонентов.

С этой многозначностью цветовых «символов» коррелирует многозначность цветового ощущения, которое не в состоянии обнаружить различие в спектральном составе, объктивно характеризующем красители, цвета которых кажутся глазу одинаковыми и называются «метамерными». Так, белые или серые цвета, например, могут быть образованы парой любых дополнительных или тройкой основных и будут казаться одинаковыми независимо от принципов образования.

Иначе говоря, как в мифе каждый «символ» может нести несколько значений (красный — любовь, ненависть и др.), так и в цветоведении каждый цвет может быть образован из нескольких совершенно различных цветов (Б = К+Г = П+3 = 0+С = Ж+Ф)

К принципам подобного разделения цветовой семантики вплотную подошла еще античная мысль. Так, например, Платон в «Филебе» (51d) соотносил цвет с абсолютно прекрасным. Иначе говоря, цвет в его архетипическом воплощении, согласно Платону, можно соотнести не с физиологическими функциями человека (не с бессознанием), а с психологическими, с подсознанием.

Поэтому прежде всего необходимо отличать понятие цвета как выражения определенного бессознательного (аффективно-эмоционального) состояния от проблемы цвета как символа, образованного, по меньшей мере, сочетанием подсознательного восприятия и его сознательной трактовки.

Так, если в первом случае восприятие, к примеру, желтого или синего цветов может быть связано с возбуждением или угнетением нервной системы, то во втором -- с радостью или печалью, которые сознание рационально связывет с предметными цветами.

Интересно, что практически все рассмотренные нами данные по символике цветов показали возможность полного выявления их значений только при разграничении многозначности указанных подходов к цвету и соотнесении с вкладом в их интерпретацию соответствующими компонентами интеллекта на различных уровнях обобщения.

Принципы формальной логики также позволяют вывести это следствие. В теории творчества было принято, что стадия образно-логического мышления предшествует формально-логической При этом нередко утверждалось, что обобщение — это сугубо формально-логическая стадия, прямого отношения к образной («чувственно-конкретной») логике не имеющая. Однако в эту схему не совсем укладываются примеры, представленные в таблице.

Вместе с тем, из таблицы следует, что (в отличие от абстракции) сублимат является результатом обобщения на образно-логическом уровне мышления и представляет собой настолько же конкретное, насколько и обобщенное.

В самом деле, формальная логика сознания оперирует лишь со свойствами, оторванными от реальной жизни вещей, и по принципу исключенного третьего (аристотелевского «или-или») образует абстракцию, в которой полностью игнорируются их конкретные цвета.

Образная логика неосознания (то есть под- и бес-сознания) основана на оппонентном механизме образования качественных обобщений как архетипов и/или хроматических сублиматов. В этих обобщениях сохраняется и конкретика цвета (как качественная характеристика вещей), и количество (при измерении данного цвета).К примеру, серый цвет как сублимат настоящего времени образован сочетанием белого как сублимата прошлого и черного как сублимата будущего. При этом можно измерить и вклад каждого из сублиматов в данный цвет, и собственно характеристики серого цвета.

Заключение

Обобщения в искусстве и в эстетике не могут не включать и амбивалентность чувств на уровне подсознания (но не сознания), например, в виде апертурных цветов как ярких характеристик архетипов и/или хроматических сублиматов.

Принимая во внимание проведенные корреляции между эстетическими чувствами и хроматическими сублиматами, с большой степенью достоверности можно заключить, что в эстетических чувствах проявляется истинное существование хроматических сублиматов и/или архетипов, в которых осуществляется неосознаваемое обобщение человеческого опыта.

Поэтому возможность установления причинно-следственных связей в метафизических корреляциях между внешним (вербализуемой выразительностью цвета) и внутренним цветовым пространством (компонентами интеллекта, чувствами и др.) нам кажется заслуживающей внимания для дальнейших междисциплинарных исследований цвета и человека.