Сравнительный анализ синтоистского и даосского мировоззрений

• Введение. Определение поля значений.
• Традиционное синтоистское мировоззрение.
• Очерк традиционного даосского мировоззрения, плавно переходящий в некое заключение.

Введение. Определение поля значений.

Данное исследование посвящено сравнению синтоистского и даосского мировоззрения. Но дело в том, что религиозное мировоззрение постоянно развивается, ибо является частью истории или, проще говоря, историческим явлением, а всякому историческому явлению свойственен прогресс. Кроме того, под влиянием других религиозных традиций в религии могут появиться такие явления, о которых раньше [75]
никто и не думал. Например, в «Тайпин цзине» резко выступают против убийства девочек, которое практиковалось ранее, ибо усматривают в этом ущемление прав Земли (кунь), с которой женщина сообщается, так как является носителем начала инь. Е.А. Торчинов пишет: «На
этом основаны резкие филиппики против целомудрия и воздержания, как нарушающих космический порядок, покоящийся на иерогамии инь-янь, вечном соитии Неба и Земли. Не исключено, что эти инвективы направлены против только что появившегося в Китае Буддизма с его монашеским идеалом» 1.

В данном исследовании предпринимается попытка ухватить саму «кость», то есть основу Синто и Даосизма. Таким образом встает вопрос о традиционном даосском и традиционном синтоистском мировоззрении. Под традиционным даосским мировоззрением в данном исследовании будет пониматься даосское мировоззрение Чжань-го, Цинь Ранней Хань, ибо уже во II-III веках в Даосизме под влиянием Буддизма появляются некоторые изменения, запечатленные в «Тайпин цзинс». Под традиционным синтоистским мировоззрением будет пониматься мировоззрение, бытовавшее в рамках фудо-синтоистской традиции до установления канона императорского Синто и до принятия Буддизма, то есть до VII в. н.э.

Традиционное синтоистское мировоззрение.

Перед началом исследования мне хотелось бы обговорить еще один немаловажный вопрос. Евгений Алексеевич Торчинов пишет, что можно выделить национальные религии двух типов: «Религии первого типа рассматривают национальную принадлежность и сопутствующую ей социальную организацию как существенных или даже определяющий аспект своей конфессии (в том числе и на доктринальном уровне … Национальные религии второго типа не связаны так жестко с национальной принадлежностью и социальными институтами общества сво его происхождения и теоретически при определенных условиях могли бы стать мировыми. Причины, не приведшие к этому, как правило имеют субъективный характер: историческая обстановка в данное время и в данном месте, отсутствие миссионерской деятельности, конкуренция со стороны мировой религии» 2. К религиям первого типа относится Синто, а к религиям второго типа — Даосизм.

[76]

Итак, Синто — это религия, которая существует лишь на японской культурной подстилке, то есть только в пространстве символов и архетипов, которые являются порождением японской ментальности. Эта ментальность очень сильно отличается от европейской и русской ментальности. Поэтому понимание японской культуры дело непростое, особенно если речь идет о традиционной японской культуре, ибо современная японская культура очень сильно привязана к языку и можно даже сказать, что язык является домом этой культуры, ибо культура выражает себя посредством языка.

Что же касается традиционной японской культуры, то ее вряд ли можно назвать культурой языка. Здесь, безусловно, не имеется в виду то, что древние японцы не имели своего языка, а то, что в то время японская культура находилась в стадии поэтизации, то есть проходила эпоху поименования вещей. В эпоху поименования вещей язык находится в стадии формирования, поэтому культура данного периода находит свое выражение в других образах: в музыке, в пластических образах, но особенно в виде мистерий, то есть в виде. Но дело в том, что понятие мистерия вряд ли применимо к традиционной японской культуре, ибо традиционная японская культура — это мифосознание и мифо-бытие, то есть сплошная мистерия, разлитая по всей культурной подстилке. Что было свойственно этой культуре? Ей свойственны чрезмерность, жизнеутверждение в самом прямом и предельном смысле этого слова. В современной и средневековой японской культуре никогда не указывается прямо на предмет, о котором идет речь, здесь лишь намекается на него; в отличии от нее традиционной японской культуре свойственно прямое указание на предмет. К традиционной японской культуре очень хорошо подходит высказывание Ницше («Рождение трагедии из духа музыки»): «Музыка Аполлона — это дорическое зодчество в звуках, но таких, которые лишь намечены как при игре на кифаре. Искусство тщательно оберегали от того неаполлоновского элемента, который является характерной чертой дионисийской и вообще всякой музыки, то есть от потрясающей силы звука, сплошного потока мелоса и ни с чем не сравнимого мира гармонии. Дионисийский дифирамб возбуждает человека, вызывая у него высочайшее напряжение способности воспринимать символы; выразить себя стремится нечто неизведанное — уничтожение покрывала Майи, слияние с гением рода и вообще с естеством» 3. Можно сказать, что традиционная японская культура
[77]
это культура дионисийская, а средневековая японская культура — это культура аполлоническая. Для традиционного японского мировоззрения характерно принятие бытия во всех его проявлениях, ориентированность больше на взаимодействие с природой чем на взаимодействие с людьми. Именно благодаря этому появилась икэбана и знаменитые сады камней, а вовсе не под влиянием буддийской культуры, которая внешним миром и природой интересуется крайне мало, и вообще утверждает, что весь эмпирически воспринимаемый мир есть небытие.

Со временем пассионарность, изначально направленная на внешний мир, перешла в сферу разработки и освоения высоких технологий. Однако, японцы охраняют свои традиции потому и остались синтоистские храмы со всей окружающей их культурой. Отлив. Море ушло, но остались ямки, наполненные морем. Но грядет новый прилив.

Завершая очерк традиционного японского мировоззрения, хочется сказать, что Синто — это и есть та самая культурная подстилка, о которой говорилось в самом начале. И в основе этой культуры лежит тезис: «Жизнеутверждение». Посмотрите на синтоистский храм … Нельзя придумать ничего более жизнеутверждающего: «Бытие, бытие … Кими мо ками дзо, ибо ты тоже существуешь» И опять хочется обратиться к Ницше: «Здесь ничего не говорится об аскетизме, духовности и долге, здесь перед взором встает лишь пышнотелое и ликующее бытие, и здесь обожествлено все, что существует, а хорошо ли оно или худо, неважно» 4.

Очерк традиционного даосского мировоззрения, плавно переходящий в некое заключение.

Ранее уже говорилось, что под традиционным даосским мировоззрением подразумевается даосское мировоззрение эпох Чжань-го, Цинь, Ранней Хань. А.Ф. Райт, известный американский историк китайской культуры, выделяет следующие характеристики даосского мировоззрения, которые с его точки зрения являются важнейшими.

1. Для даоса все явления (включая человека) сплетены в единую суть взаимовлияющих сил как видимых так и не видимых. С этим связана даосская идея «потока» — всеобъемлющего изменения, становления.
   
2. Примитивизм, т.е. представление о том, что индивидуум и [78]
   общество улучшатся, если вернутся к первозданной простоте и ее минимумом дифференциации, учености и целенаправленной активности.
   
3. «Вера, что люди посредством различных методов — мистического созерцания, диеты, сексуальных практик, алхимии — могут достичь совершенства, которое проявляется в долголетии (бессмертии) сверхъестественных способностях, харизме, в возможности познать силы природы и овладеть ими» 5. Эта характеристика подходит и к традиционному даосскому мировоззрению, за исключением того, что в эпоху Чжань-го, Цинь и Ранней Хань алхимия еще не была сильно развита.
   

Надо полагать, что основой традиционного даосского мировоззрения была та же самая идея, которая послужила основой традиционному синтоистскому мировоззрению, а именно: принятие бытия во всех его проявлениях, можно было бы усомниться в этом, если бы Лао-цзы не сказал: «Правила поведения — они подрывают преданность, доверие, кладут начало смутам». Понятно, что такая идея не могла прийти в голову субпассионарным личностям, а дойти до этого могли только пассионарии, которые в большинстве своем очень любили эту жизнь и старались взять от нее все что можно.

Откуда же тогда в даосской духовной традиции появилось понятие «у вэй», откуда появилась развитая нэй дань? Действительно, подобные идеи роднят даосскую духовную традицию с Буддизмом, который в отличие от Синто и Даосизма исходил из того, что весь эмпирически воспринимаемый мир есть небытие. Для того чтобы лучше разобраться в этом вопросе стоит обратиться к корням Даосизма. В основу Даосизма легли две духовные традиции древнего Китая: шаманская традиция юга (Царство Чу) и традиция философско-конфуцианская, с севера Китая (Царство Сун). И, надо сказать, что Даосизм воспринял самую суть шаманских мировозренческих систем, воспринял как бы методологию шаманского пути к познанию бытия. Но Даосизм — это уже далеко не шаманизм. Основное отличие Даосизма от шаманизма заключается в том, что в Даосизме человек, который достиг определен ного духовного уровня уже не может просто так утратить то состояние сознания, которое он уже обрел, что же касается шаманских систем, то в них возможен вход и выход в так называемое медитативное состояние сознания. Но, дело в том, что Даосизм не вырос из шаманизма, в отличие от Синто, который произошел от фудо путем эволюции, а при за-
[79]
рождении Даосизма в него просто «встраивались» целые блоки шаман
ского мировоззрения. Даосизм, однако, принимает не все бытие, ибо в
Даосской духовной традиции существуют некоторые весьма надуман
ные табy, называемые заповедями. Почему так? Это произошло оттого,
что даосы очень глубоко восприняли шаманскую методологию, которая предполагает некие искусственные ограничения для достижения медитивного (экстатического состояния), то есть для достижения причастности изначальному бытию, а так как других методов даосы не знали,
то медитативные методы стали общими для всех, а потому и возникли
некие правила, охраняющие эту традицию. Ведь если бы была какая-
нибудь альтернатива, то эти правила не стали бы заповедями, обязательными для всех даосов.

Таким образом, мы пришли к тому, что даосы исходили изначально из вполне позитивного тезиса, но они очень глубоко восприняли шаманскую методологию, то есть ориентированность на экстатические
состояния, а достижение таких состояний зависело от физического состояния иначе говоря достигались такие состояния благодаря искусстенным ограничениям: посту, сексуальному воздержанию и т.п. Других же методов даосы не знали или они им казались неосновательными, потому они в основном развивали свои методы, а те правила, которые изначально были искусственно придуманы, со временем превратились в заповеди, охранявшие методы постижения истины и способствующие их распространению, ибо человек, который соблюдал эти правила мог почти автоматически время от времени впадать в экстатические состояния. Так получилось, что даосы не воспринимают любые проявления бытия, и это невосприятие выросло из их своеобразной методологии.

Что же касается Синто, то в традиционной синтоистской духовной традиции отсутствовали какие бы то ни было искусственные ограничения. Почему было так, мы не знаем и может ограничиваться в этом вопросе лишь гипотезами. Но этот факт говорит о том, что синтоисткия духовная традиция предполагает разную методологию. Кроме того, нужно отметить, что в Синто также существует идея, благодаря которой он мог бы стать мировой религией, но эта идея не актуализирована.
И, наконец, завершая это исследование, хочется отметить, что религии, в основе которых лежат различные тезисы, полагающие реально
существующим прежде всего наш материальный мир, религии, которые
говорят, что эмпирически воспринимаемый мир есть бытие, не являют- [80] ся не только мировыми религиями, но и даже широко распространенными. Синто существует только на японской культурной подстилке. Даосизм хотя и был принесен в Корею, Вьетнам, Камбоджу, не мог противостоять Буддизму, а составляет ему серьезную конкуренцию лишь в Китае. Кроме того, может возникнуть вопрос: «Почему Даосизм не прижился в Японии?» Даосизм не прижился в Японии потому, что его место, то есть онтологическая ниша, была занята Синто, хотя некоторые идеи даосизма, например, идея о «мандате неба», были плодотворно восприняты императорским Синто.