Проблема взаимоотношений между личностью и обществом является одной из ключевых в социальной философии. Кроме того, существует возможность рассмотреть ее в рамках философской антропологии. Ведь именно в этом контексте раскрывается сам смысл экзистирования (существования) человека как в окружающей среде, так и в своем собственном мире. Говоря об экзистировании, я опираюсь на понятие existentia, данное М. Хайдеггером в его работе «Время и бытие». По Хайдеггеру, existentia есть «бытие того сущего, которое открыто для откровенности бытия, в которой оно находится благодаря тому, что переносит ее». Хайдеггер разводит понятия «бытие» и «существование». Бытие есть окружающий человека мир (природа или общество). Существование (existentia) есть внутренний мир человека, открытый для него самого. И именно в этом различии находит свои истоки специфика взаимоотношений между личностью и обществом.
Человек и общество — два мира, с одной стороны, органически единых, так как человек — частица общества. С другой стороны, они совершенно чужды друг другу, так как разделены между собою своим внутренним содержанием. Это два мира, разговаривающие между собою на двух совершенно непонятных им самим языках.
В экзистенциализме человек говорит с действительностью только на ты. Форма этого диалога проста: tet-a-tet. Есть человек, individual, со своим внутренним миром, переживаниями и устремлениями, с одной стороны; и есть das Man, с другой, пытающийся оторвать человека от его бытия. Das Man пытается подчинить себе личность, говоря ей: «Ты мыслишь так, как все. В тебе нет ничего особенного. Ты — один из нас». Das Man принуждает человека к «неподлинному» существованию. Но в минуты разрыва этого существования (например, страха смерти) человек переходит к внутреннему монологу. «Зачем и для чего я существую?» — спрашивает он себя. Этот монолог ценен, так как открывает человеку путь к «подлинному» бытию.
На мой взгляд, специфика диалога между личностью и обществом весьма интересно проявляется в творчестве Виктора Гюго. Здесь еще не монолог, как это впоследствии можно увидеть в экзистенциализме, а диалог между чуждыми друг другу микро- и макромирами. Человек — это особый микромир, который стремится к окружающему миру всем своим бытием. Человек идет на диалог, ищет взаимопонимания и относится с уважением [191] к тому месту, где он существует. Естественно, что он обращается к обществу только на «Вы». Он словно говорит: «Дайте мне хлеба, чтобы я смог прокормить семью! Дайте мне законы, которые заставят почувствовать себя Человеком». Но социум не слышит и не хочет слышать человека. Он глух. «Я любил женщину, ради которой и украл, — он терзает меня разговорами об этой женщине… Я рассказываю ему о своих муках, он отвечает, что я надоел ему».
Как правило, общество отвернуто от человека и требует лишь одного: слепого подчинения. Человек украл, следовательно, он — вор. Человек убил, следовательно, он — убийца. Все слишком просто, не так ли? Общество называет таких людей нравственными уродами. Но разве оно само не является таким же уродом? Оно губит, душит внутренний мир человека, убивая его сначала духовно, затем телесно. А вопросы «почему он украл и почему убил?» остаются, увы, без ответа.
Общество хочет разрушить не только внешние, но и внутренние структуры человеческого бытия. Однако человек и его внутренний мир — неотъемлемая часть внутреннего мира общества. Убивая «внутреннего человека», общество убивает и себя.
Можно сказать, что tet-a-vet есть, с одной стороны, диалог особого (крайне хрупкого) микромира, открыто дающего себя убить и, с другой стороны, фундаментального макромира (жестокого, подсознательно убивающего себя, не видящего своего подлинного существования). Здесь раскрывается не только внутренняя драма отдельной личности, но и внутренняя драма всего человеческого существования. Например, практикуя смертную казнь, т. е., так сказать, законно отнимая жизнь у человека, общество хочет легко решить проблему устранения зла. Оно наказывает человека за то, в чем повинно само, пытаясь тем самым безболезненно снять с себя ответственность за свое существование. Но почему социум не может дать человеку то, что даровано ему природой?
Общество не видит в человеке личности. Оно слепо. Оно не хочет обратить свой духовный телескоп на внутренний мир человека, увидеть в нем то хорошее, что уже заложено природой, сделать его полезным членом общественного бытия, показать подлинный путь к счастью. Ведь «человек обладает творческим импульсом, благодаря чему он способен к саморазвитию. Пока мы живем, у нас всегда сохраняется «чудесная» возможность творить себя и принимать участие в созидании внешнего мира».
Добавить комментарий