В современной действительности можно наблюдать две противоречивые тенденции. С одной стороны — это наличие, провозглашенной в качестве характерной черты постиндустриального общества, глобализации. С другой стороны — взрыв этничности. Так исследователь Фрэд Риггс назвал всплеск этнического национализма, вызвавший переполох в мировом сообществе «третьим цунами».
В современном мире живет 3-5 тысяч этнических групп, причем общая численность этнических меньшинств значительно выше, поскольку многие этносы расселены в ряде стран. 269 этносов имеют численность более чем по одному миллиону человек, 90% наций и народностей входят в состав многонациональных государств. Такое многообразие не прибавляет в современном мире стабильности. Известно, что 99 стран в мире имеют 291 этническое меньшинство с «фактором риска». Возьмем в качестве показательного примера данные по обзору государств, участвовавших в вооруженных конфликтах в 1988 г.: из общего числа 111 таких конфликтов во всем мире, 63 были внутренними, а 36 определялись как «войны, связанные с государственным устройством», т. е. конфликты правительства с оппозицией, требующей автономии для определенной этнической общности или региона. Организованые с помощью государства акты уничтожения членов этнических или политических групп приносят больше людских потерь, чем все другие формы конфликтов вместе взятые.
Исследователь этнических конфликтов Э. Хендерсен называет этнический конфликт одним из «величайших убийц в мире». По сведениям исследователя более чем 26 млн. вынужденных переселенцев спасались бегством в 50 основных этнических конфликтах, имевших место в 1993 и 1994 гг., при этом на каждом из этих конфликтах лежит ответственность за смерть в среднем 80 тыс. чел. Кроме того, 32% всех международных кризисов с 1918 по 1988 гг. демонстрируют этнополитическое измерение.
В русле представленной статистической информации многие как западные, так и отечественные политологи (Дж. Розенау, Э.И. Скакунов, В.Е. Насиновский), считают, что модельным конфликтом наших дней стал этнический, этноконфессиональный, или как его стали называть в последнее время, «идентичностный» конфликт, через который этнические, религиозные, племенные или лингвистические группы реализуют свои социокультурные ценности, идентифицируют себя, свое видение мира в период утверждения «постсовременной» цивилизации. С этническим конфликтом тесно связан политический, так как подавляющее большинство этнических конфликтов в мире разворачивалось под лозунгом политического самоопределения. В некоторых работах указывается, что этнический конфликт [157] является разновидностью политико-правового конфликта (В. Иванов, В. Овчинников). Этнополитолог Д. Ротшильд писал: «… в определенных обстоятельствах происходит «политизация этничности». Происходит превращение этничности из психологического, культурного и социально-экономического фактора в политическую силу, когда целью этнических групп становится изменение или стабилизация существующих в обществе систем неравенства этнических групп. Этнополитический конфликт подразумевает «конфликт, характеризующийся определенным уровнем организованного политического действия, участием общественных движений, наличием массовых беспорядков, сепаратистских выступлений и даже гражданской войны, в которых противостояние происходит по линии этнической общности».
В демократическом мировом сообществе главенствует мнение о неприемлемости насилия как способа решения этнополитических конфликтов. Однако часто сознательный отказ от применения силы не только не спасает от кровопролития, но провоцирует его, так как выливается в спонтанное формирование вооруженных отрядов и применение силы снизу. Таким образом, вместо отказа от применения силы наблюдается отказ от ответственности за ее применение. Осуждая прямое применение силы в этнических и этнополитических конфликтах, нельзя забывать о ее стабилизационной, сдерживающей способности. Имеется в виду силовой минимум, достаточный для того, чтобы связать неконтролируемые устремления экстремистов.
Сепаратистские этнополитические конфликты почти никогда не достигают конечной цели. Их специфика в том, что они не могут долго существовать без внешней поддержки. В процессе того, как внешние силы вмешиваются в ход идущего внутри государства этнополитического конфликта, происходит его интернационализация. В ситуациях, когда конфликт производит впечатление неуправляемого или же представляется, что по отношению к нему применяются неадекватные средства, в его ход могут вмешаться другие государства, т. к. встает вопрос об угрозе международной безопасности. Угроза международной безопасности исходит от таких последствий этнополитического конфликта как подъем сепаратистских движений, претензии на изменение государственного устройства.
Этнический и этнополитический конфликты, затмив собой на современном этапе все другие, не вытеснили опасность «больших» войн, но придали ей иное, неядерное, измерение. Однако угроза, таящаяся в таких конфликтах, лишь до поры до времени может носить «неядерный» характер. Во-первых, неконтролируемость хода ряда конфликтов, высокий уровень военной эскалации существенно повышают риск распространения ядерного оружия. Во-вторых, сами конфликты порождают на региональном и субрегиональном уровнях такой потенциал нестабильности (так как они находятся вне сфер контроля ведущих мировых держав), который в любой [158] момент может спровоцировать глобальный конфликт с применением ядерного оружия.
Бурный рост этнической конфликтности застал мировое сообщество врасплох, т. к. предшествующие 45 лет существовала ориентация на сдерживание ядерной угрозы, в чем были достигнуты неоспоримые результаты. Мировое сообщество оказалось плохо подготовленным к тому, чтобы адекватно прореагировать на новую глобальную угрозу.
В наши дни этнические и этнополитические конфликты можно наблюдать на практически всех континентах. Нестабильность, обусловленная межэтническим противостоянием, затрагивает не только восток Европы, на западе также есть горячие точки — фламандский вопрос в Бельгии, проблемы Ольстера для Великобритании, Корсики для Франции, Страны Басков и Каталонии — для Испании, Южного Тироля — для Италии. На Американском континенте есть свои конфликтные узлы, например, англоязычная Канада с неясным положением франкоязычного Квебека. Особенная ситуация сложилась в Африке, в которой межэтнических конфликтов особенно много — от Эфиопии до ЮАР и от Либерии до Сомали.
Этнические конфликты давно знакомы человечеству, т. к. они являются следствием объективных процессов столкновения интересов, дележа территории и отстаивания статуса этническими группами. Современные этнические и этнополитические конфликты имеют более мощный деструктивный потенциал, грозящий спокойному благополучию объединенной Европы. Конфликтная направленность политизированной этничности в Европе бросает серьезный вызов безопасности в геостратегическом, региональном и локальном измерениях. Неоднократно говорилось и писалось, что было истоком такой ситуации — это и крушение тоталитарных режимов и прекращение блокового противостояния. Однако, к сожалению, этнополитические конфликты также становятся разменной монетой в столкновении новых интересов и новых сил в Европе и мире в целом.
Добавить комментарий