Образование: накопление, потребление, воспроизводство (социально-философский анализ)

• Образование в материальном производстве
• Образование в воспроизводстве человека

[321]

Образовательное развитие общества и человека связано с достигнутым уровнем экономики, характером производственных отношений, опирается на господствующие в сфере материального производства условия накопления. Накопление образования в качестве своей основы имеет общие законы накопления, подчиняется им. Однако, поскольку производство образования осуществляется, прежде всего, в границах потребительного производства, процесс накопления образовательных благ обладает спецификой, которая реализуется как собственно в потребительном производстве, так и в производительном потреблении. Это реализуется благодаря обращению образовательных благ.

Воспроизводство образования связано с его расширенным воспроизводством, а значит, с передачей и накоплением знанием. Посредством накопления образования сохраняются его материал и способы, виды и формы, т. е. создается предмет потребления образовательных благ, формируется и сам человек как субъект данного потребления.

Механизм накопления феноменологически предстает таким образом, что из совокупного фонда накопления выделяются ресурсы для образования, которые обеспечивают его [322] функционирование и модифицируются в соответственное образовательное развитие общества и человека.

В условиях первой стадии обращения образования решаются такие задачи, которые при обращении стоимости как таковой не выдвигаются. Как, например, потреблением вообще задаются общие количественные пропорции вовлекаемых в дальнейшее обращение средств производства и труда, абстрактного и конкретного, так и потреблением образования определяется та часть свободного времени, которая необходима для производства образования, а также и количество времени, необходимого для материального обеспечения осуществляемой в установленных границах свободного времени образовательной деятельности. Решается, стало быть, вопрос о полном ресурсном обеспечении всего спектра индивидуальных и общественных материальных и духовных потребностей, включая и в образовании.

На стадии производительного потребления вместо жизненных средств и общественных благ участвует уже конкретный (живой) труд работника, потребительная стоимость его рабочей силы. Обращение потребительной силы общества уступает место движению производительной силы труда.

Человек из состояния своего функционирования как потребителя переходит в свое функционирование в качестве производителя, он расходует приобретенную в процессе потребления и развития физическую и духовную энергию, использует многообразные способности 1. Факторы производства превращаются в продукт, созидаются блага как потребительные стоимости.

На этой стадии происходит также и обращение образовательных благ. Образование участвует в превращении факторов производства в продукт. На стадии производительного потребления образование выступает действительной, хотя и духовной, производительной силой труда. Расходование приобретенной ранее духовной энергии и развитых умственных способностей реализуется и в умственной деятельности непосредственных исполнителей трудовых функций, и в труде инженерно-технических работников, включая научно-производственный персонал, и в технологических процессах, и в различных материальных средствах производства. На этой стадии духовная образовательная сила человека [323] становится производительной: идеальное образование — знание, участвуя в материальном производстве, материализуется, овеществляясь, опредмечиваясь в продукте труда.

Нельзя, однако, полагать, что здесь осуществляется производство стоимости. Особенностью движения образовательных благ на этой стадии своего обращения отнюдь не является производство затрат или «капитализированного дохода». Подобные взгляды базируются на том допущении, что человеческие созидательные способности обладают стоимостью, индивидуальной и общественно необходимой, которая слагается из всех трудовых затрат, независимо от того, кто непосредственно их производил 2.

Наоборот, особенностью движения образования в условиях производительного потребления является то, что его полезностные свойства как идеальной (духовной) производительной силы наряду с материальными факторами производства и живым трудом превращаются в такой продукт, который обладает независимым от образования и процесса производства бытием и обретает такую потребительную форму, которая отличается от потребительных форм самого образования, а также и от элементов процесса производства.

На третьей — заключительной — стадии обращения осуществляется движение вновь созданного продукта, обладающего отличной потребительной формой от потребительных форм элементов процесса производства и образования. Полезность живого труда, воплощенная в этом продукте, неизбежно модифицируется в полезность данного продукта. Это приращенная полезность, ибо в ней воплотилась полезность материальных факторов производства, но также и неисчерпаемого образования. Эта полезность предполагает движение нового полезного труда и нового приращенного знания, а стало быть, и образования как духовного общественного блага.

Вновь созданный продукт одной своей частью возвращается в материальное производство, чтобы возобновить его экономический ритм и технологический цикл. Другая же часть его переходит в плоскость совокупного потребления: индивидуального потребления жизненных средств и совместного потребления различных духовных общественных благ, в том числе и образования. [324] Получается, что полезность продукта переносится на новом витке в производительное потребление (материальное производство) и в потребительное производство (совокупный фонд потребления). Первая часть продукта обеспечивает в дальнейшем обращение средств производства, а вторая — обращение способностей и деятельностей, результатов деятельности и самих продуктов, разнообразных благ.

В дальнейшем процессе производительного потребления посредством материальной и духовной производительной силы труда вновь создаются потребительные формы, которые уже отличны от потребительной формы ранее созданного продукта. В последующем процессе потребительного производства осуществляются процессы индивидуального потребления и непрерывного производства образования и иных общественных благ. Человек как производитель вновь осуществляет переход, но уже в состояние потребителя. Тем самым обращаются и функции человека по созиданию продукта и его потреблению.

Указанные стадии обращения образования представлены в абстрактно-общем виде. В реальной жизни благодаря живой силе труда и общественных свойств образования эти стадии обращения осуществляются и одновременно, и параллельно, но в то же самое время и последовательно: производству предшествует акт потребления жизненных средств и общественных благ. Без реализации человеком своих функций потребителя не могут быть реализованы и его функции производителя.

Образование в материальном производстве

Когда речь идет о влиянии знания на материальное производство, то в первую очередь отмечают связь образования и роста производительности труда. Еще С.Г. Струмилин показал прямую зависимость производительности труда человека от полученного им образования. Кроме того, по его подсчетам, результаты, получаемые от труда обученных рабочих, превышают затраты на их школьное обучение в 27,6 раза 3. Существуют также цифры, согласно которым, начальное образование повышает производительность труда на 50, среднее — на 110, а высшее — на 315 процентов. Со ссылкой на западные исследования утверждается, [325] что примерно 40 процентов прироста национального дохода связано с вложениями в сферу образования 4.

Это важный аспект, ибо он свидетельствует о том, что накопление образования как общественного блага, его воспроизводство приобретает свой социально-экономический смысл прежде всего в том отношении, что знание реализуется как величайшая производительная сила. Общество производит знание, а затем использует его в материальном производстве. Поэтому одна из особенностей накопления образования в том и состоит, что образовательное развитие человека, осуществленное в свободное время, в свою очередь, как «величайшая производительная сила» обратно воздействует на производительную силу труда. Превращение образования в важнейший фактор материального производства означает, что знание выполняет функции непосредственной производительной силы. Если в общественном секторе знание, достигнутое посредством образования, выступает потенциальной (возможной) производительной силой, то все то знание, которое потребляется в непосредственном процессе материального производства, функционирует как действительная производительная сила. Таким образом, осуществляется уже не просто производство производительных сил в форме знания, а производство, накопление и воспроизводство духовных производительных сил в виде действительных непосредственных органов человеческой практики. Накопленное образование реализуется в интеллектуальной деятельности непосредственных производителей в материальном производстве.

Если превращение образования в духовную производительную силу выступает социально-историческим процессом, то ныне накопление и реализация образования в материальном производстве — является его обязательным условием. Речь, прежде всего, идет о том, что производительные силы ныне существуют в единстве двух своих основных видов: материальных и духовных. Показательны в этом отношении мысли К. Маркса о движущих причинах развития всех производительных сил, материальных и духовных 5; об уровне развития материальных, а потому также и духовных, [326] производительных сил 6. Это единство двух видов производительных сил труда обеспечивается их главным носителем — человеком, его физическими и духовным свойствами.

Иногда, однако, полагают, что знание, превращаясь в определяющий фактор производства, отодвигает на задний план и капитал, и рабочую силу. Это обосновывается революцией в управлении, переходом от общего знания к его специализированным отраслям, преодолением столь характерного для «экономического общества разделения знаний и умений» 7. Соответственно, выстраивается целая иерархия знания по его значению для «постэкономического общества». Верхом знания здесь объявляются маркетинг, реклама, PR и прочее, — словом, все то, что способствует реализации обменной функции капитала, расширенному воспроизводству меновой стоимости.

Столь модное ныне противопоставление знаний и умения на самом деле является иллюзорной формой рассмотрения действительной противоположности между умственным и физическим трудом. Данную противоположность, конечно, нельзя сводить к тем естественным различиям между умственным и физическим трудом человека, которые обусловлены природным различием его физиологических органов. Как бы не различались между собой голова и руки одного человека в чисто биологическом плане, они все-таки принадлежат одному человеку. В этой принадлежности состоит их естественное, природное, биологическое единство, составляющее, в свою очередь, и природное единство труда. Какую бы общественно-историческую форму труд человека не принимал, он не может осуществляться без рук и головы, физических действий и мысли, умений и знания. Стало быть, когда речь идет о противоречии знаний и умений, само это противоречие нельзя сводить к природному началу: «Как бы различны ни были отдельные виды полезного труда, или производительной деятельности, с физиологической стороны это — функции человеческого организма, и каждая такая функция, каковы бы ни были ее содержание и ее форма, по существу есть затрата человеческого мозга, нервов, мускулов, органов чувств и т.д.» 8.

[327]

Это противоречие рационально может быть понято лишь в контексте общественного разделения труда. Вместе с общественным разделением труда общественно разделяется и сам человек 9. Дальнейшее развитие материальных и духовных сил человека могло идти лишь с классовым разделением, «при помощи усиленного разделения труда, имевшего своей основой крупное разделение труда между массой, занятой простым физическим трудом, и немногими привилегированными, которые руководят работами, занимаются торговлей, государственными делами, а позднее также искусством и наукой» 10. Общественное разделение труда институционализируется не только в социальной, но и в профессиональной структуре общества.

Существуют ли, однако, веские основания для того, чтобы утверждать, что противоположность между работниками умственного и физического труда преодолена, что упразднена и социальная, и профессиональная структура общества? Безусловно, нет. Другое дело, что знание, ум и мысль являются также функцией не только отдельного, но и совокупного работника, представленной в процессе материального производства.

Образование, рассматриваемое по отношению к человеку, к совокупному работнику как личностному фактору производства, может выступать, и действительно выступает, духовной силой в том смысле, что его результаты (знания) в процессе труда представлены и головой рабочего, и умом инженера, т. е. со стороны их интеллектуальной, духовной, знаниевой деятельности. Эта, последняя, также образует производительные силы труда, ибо в ней реализуется образовательная сила общества. Социальная сила образования приобретает значение духовной производительной силы труда тогда, когда она в виде общего знания воплощается в практической умственной деятельности работников физического труда, непосредственных производителей, и участвует в качестве специализированного знания в труде инженерно-технического персонала промышленного производства.

Стало быть, степень накопления образования и реализации его социальной силы в условиях производительного потребления связана с превращением образования в умственную деятельность непосредственных производителей и инженерно-технического [328] персонала и зависит как от удельного веса умственного труда непосредственных производителей, так и от эффективности умственного труда научно-технического и инженерного состава.

В этих условиях перед обществом стоят объективные задачи укрепления российской системы образования, а не ее реструктурирования по рецептам Всемирного банка. «Адаптация» содержания школьных программ и педагогических методов к потребностям рыночной экономики (т. е. закрытие профессионально-технических училищ и техникумов, ликвидация отраслевых вузов и педагогических институтов, другое) приведет к разрушению образовательной основы метаквалификации. Нельзя за образец образовательных реформ брать ту модель образования, которая, по мнению и В. Леонтьева, и Дж. Стиглица 11, сама не столь успешно справляется с собственными задачами и сталкивается с серьезными проблемами.

В то время, когда производственная деятельность рабочих начинает подниматься до уровня интеллектуальной деятельности (этого требуют потребности самого материального производства), когда существует необходимость осознанного применения знания в материальном труде, не может быть социально обоснованным и упразднение в стране всеобщего среднего образования. Тем самым подготовлено технологическое отставание отечественной экономики. В этом случае тезис В. Иноземцева об избирательности информации, знания превращается в свою полную смысловую и социально-экономическую противоположность: избирательны сама социально-экономическая система и существующий общественный строй к потенциальным носителям знания и информации.

Между тем накопление образования и объективные потребности материального производства в практическом приложении знаний приводят к тому, что расширяются границы производительного труда. В первую очередь это касается научно-технического персонала, их труд становится производительным, а сами они являются — производительными работниками. Выполнение духовных функций производственных процессов ими в условиях механизации и автоматизации производства, его роботизации и информатизации является ныне составным звеном процесса производства, его нормального технологического цикла. Это объясняется тем, что продукт труда преобразуется из [329] непосредственного продукта индивидуального производителя в продукт общественный, в продукт совокупного рабочего, который комбинирован ныне таким образом, что различные члены его ближе или дальше стоят от непосредственного воздействия на предмет труда. Следовательно, сам комбинированный характер процесса труда все более и более расширяет понятие производительного труда, соответственно, и его носителя: чтобы трудиться производительно, нет необходимости непосредственно прилагать физическую силу, воздействовать на предмет труда.

В процессе накопления образования, во-первых, осуществляется переход отдельных видов материального производства от ручного труда к труду сложному (механизированному, автоматизированному, информатизированному, роботизированному), который представляет собой более высокую форму производительного труда; во-вторых, умственный труд инженерно-технического персонала, составляя необходимое условие функционирования производственного процесса, наряду с физическим трудом и сочетаясь с ним, овеществляется в продукте материального производства. Кроме того, надо иметь в виду, что замена ручного труда более сложными и высшими формами производительного труда сопровождается тенденцией, выражающейся в том, что часть функций труда инженерно-технических работников переходит в сферу компетенции труда физического.

Особенность труда инженерно-технического персонала состоит также и в том, что еще одна часть его функций с возрастанием на производстве механизации и автоматизации, роботизации и информатизации заменяется работой машин. Постоянными остается только наблюдение и контроль, управление технологическими процессами, ремонт и наладка высоких технологий. В этих условиях непосредственный труд как таковой перестает быть базисом производства, ибо, во-первых, он преобразуется главным образом в деятельность по наблюдению и регулированию, а, во-вторых, — перестает быть результатом единоличного труда, и в качестве производителя выступает, скорее, комбинация общественной деятельности 12.

Накопление образования в аспекте перехода к более сложным и высшим формам производительного труда означает, что физический, ручной труд по обслуживанию машин и примитивных [330] орудий труда становится излишним, осуществляется его экономия. Человек становится рядом с процессом производства вместо того, чтобы быть его агентом. В этом преобразовании не тот непосредственный труд, которым выполняется самим человеком, не то время, которое он трудится, а усвоение им собственной, всеобщей производительной силы, его понимание природы и господство над ней благодаря существованию человека как общественного тела, одним словом, — развитие общественного индивида — вот что выступает в качестве основного устоя производства и богатства 13.

Стало быть, создание вещного богатства общества — продукта материального производства — все в большей степени начинает зависеть от накопления знания — образования и науки, сложившегося научно-образовательного комплекса — и от его применения к самому материальному производству. Накопление образования стало неотъемлемым условием процесса производства, функционирования его технологий.

Это выражается не только в возрастании удельного веса умственного труда и соответствующей доли работников в процессе производства продуктов, столь естественно приводящих и к движению образования в процессе его производительного потребления, но еще и в том, что само образование выступает той социальной силой, которая реализуется и в самих средствах производства, и в технике, и в технологиях, задействуя тем самым и силу прошлого труда человека. Скорректировав старую мысль, можно утверждать, что развитие техники является показателем того, до какой степени наука и уровень образования превратились в непосредственную производительную силу.

Как объективированная в промышленных технологиях наука служит усилению совокупности умственных и физических сил живого труда, так и образование является самой возможностью умственного труда и его реализации в физическом труде. Оно по мере своего накопления эту возможность и реализацию делает действительной. В этом отношении верным является суждение, что производительная роль знания проявляется в том, что оно переносит себя и умения из самого труда в средства производства, в мертвую производительную силу и, оживляя ее, выступает как дееспособность последней; поэтому техника, технологии, средства производства [331] становятся органом реальной власти человека над природой, органом исполнения человеческой воли в природе 14.

Признание, однако, накопления образования до уровня реализации его результатов в качестве духовной производительной силы не означает, что работники системы образования являются производительными работниками. Работники образования в создании материальных благ, а стало быть, и в производительном труде не участвуют, хотя они и способствуют развитию производительных сил общества — личностных и вещественных. В своей собственной сфере образование, созидая, существует вне формы реализации в производительных силах; оно существует как идеальное знание, которое использует в иных, т. е. в непроизводственных, видах деятельности; оно существует как знание, задействованное для производства и распространения знания.

Тогда и в той мере, однако, когда и в какой речь идет о накоплении образования и превращении знания в непосредственную и духовную производительную силу, эта роль не может выполняться, если знание не будет материализовываться в средствах производства, технике и технологиях. Посредством этого опредмечивания образование — как форма идеальная — становится духовной производительной силой, которая весьма реальна. Образование, таким образом, созидая духовно, накапливается, материально воплощается в производстве, его вещественных факторах.

Материализация знания и использование сил природы в условиях господства меновой стоимости высвобождают капитал и наемных работников, что так или иначе приводит к расширению границ производства, созданию его новых отраслей.

Однако нет необходимости силу знания в материальном производстве, как и образовательный труд за его пределами, сводить к стоимости. Еще Д. Рикардо отмечал, что силы природы ничего не добавляют к стоимости товаров, что они, напротив, уменьшают ее. Это положение можно отнести и к знанию.

Если на заре производства знание не принимало заметного участия в покорении природных сил для потребностей и нужд человека, то в настоящих условиях превращение его в духовную непосредственную производительную силу все более проявляется в воздействии знания на технику и через нее на себя саму.

[332]

Осмысление этого факта легло в основу многих теорий, например постиндустриального общества. Так, например, Д. Белл считает, что «всеобщее знание» стало основной производительной силой общества 15. Осевым принципом постиндустриального общества им объявляется громадное социальное значение теоретического знания и его новая роль в качестве направляющей силы социального изменения 16. Сущность изменений связывается с расширением поля отношений теории и сферы ее применения 17. Революция в организации и обработке информации и знаний, в которой центральную роль играет компьютер, развертывается, считает он, одновременно со становлением постиндустриального общества 18.

Телекоммуникационная революция, состоящая в изменениях организации и обработки информации, знания, сама по себе, конечно, еще не способна упразднить существующие производственные отношения. Соответственно представления, что социальная структура выстраивается по критерию знания, информации в известной мере является преувеличением.

Сама социальная структура определяется основным производственным отношением. В результате возрастания прибавочного продукта благодаря накоплению образования и его реализации в материальном производстве открывается больше сфер деятельности для непроизводительного труда. Еще Бартон впервые выдвинул то важное положение, что число занятых рабочих не пропорционально богатству государства, что оно относительно больше в промышленно неразвитой стране, чем в промышленно развитой 19. К. Маркс, в свою очередь, писал, что постоянное увеличение в этих условиях средних классов ложится бременем на наемных работников и увеличивает социальную устойчивость и силу «верхних десяти тысяч» 20.

Конечно, чем больше населения участвует в образовательной деятельности и науке, тем более разветвленной является [333] социальная структура общества. Однако нельзя не видеть и другой тенденции: «Нам говорят, что некоторые рабочие места станут более технологичными и сложными, тогда как численность уборщиц и тех, кто нажимает кнопки, растет» 21. Действительно, рост использования автоматического оборудования приводит к сдвигам в профессиональном и отраслевом распределении рабочей силы, однако, по мнению В. Леонтьева, «увеличивающееся производство средств производств в последующие 20 лет замедляет сдвиг занятости из сферы производства в сферу услуг» 22.

Не информационные технологии определяют систему социально-классовых отношений, а, наоборот, они сами выступают показателем общественных отношений, определяются ими. В противном случае, чтобы быть последовательным, придется анализировать не социальные последствия технологических изменений и даже не технологические, а собственно технологическое в технологическом, что не может не привести к логическому кругу.

Нельзя отменять двоякое воздействие на знание и его производительное потребление господствующих форм производственных отношений. Недаром признается: «Техника — фактор порабощения человека… Она могла бы быть… фактором его освобождения» 23. Хотя и считается, что автоматизация и информатизация способны в настоящих условиях сменить ориентацию техники, признается, что сама по себе техническая мутация и информатизация техники не вызовут никакого изменения в положении пролетариата, неимущих масс 24. Стало быть, нельзя отрицать влияние экономического строя, его производственных отношений на образование и науку, знание, нельзя и романтизировать роль последних.

Создание новых вещественных факторов производства, их применение и, таким образом, накопление образования в материальном производстве зависят также от познания свойств и закономерностей не только природы, но и производства. Познавать природу и производство означает необходимость и возможность знать природу производства и производство природы. [334] Но это зависит и от свойств образования как общественного духовного блага: оно как предпосылка и итог научного развития в ходе своего производительного потребления человеком развивает и человека, и вещественные факторы производства, прежде всего — его средства.

Масштабы производительного потребления накопленных результатов образовательной деятельности определяются не только заменой ручного труда, но и комбинированным характером самого производственного процесса. «Весь процесс разлагается здесь объективно, в зависимости от его собственного характера, на свои составные фазы, и проблема выполнения каждого частичного процесса и соединения различных процессов разрешается посредством технического применения механики, химии и т. д». 25. Этот процесс разрешается посредством специализированного знания, полученного в результате профессионального образования. В свою очередь, применение специализированного знания и его овеществленной силы связывает расчлененные между собой различные фазы производства, содействует его эффективности. Эта связь перестает зависеть сугубо от непосредственных производителей и вторгается в компетенцию накопления и производительного потребления знания.

Указанная закономерность сопровождается не просто автоматизацией и компьютеризацией материального производства, которые влияют на замену ручного труда трудом создаваемых роботов и других машин и позволяют ликвидировать утомительный и монотонный, рутинный труд, но и передачей функций наблюдения и контроля, а также и управления разработанным для этого приборам и специальному оборудованию.

Социальная сила образования задействует прошлый труд и высвобождает труд живой, повышая производительную силу труда и эффективность материального производства. В экономии, высвобождении труда состоит социальный смысл, сущность этого накопления. Накопление материальных благ невозможно выразить рабочим временем, ибо по мере развития образования все более выявляется неэквивалентность между затраченным рабочим временем на производство совокупного продукта и полезностью образования, которая реализуется в факторах этого производства.
[335]

Образование в воспроизводстве человека

Накопление образования как выражение его воспроизводства осуществляется не только в материальном производстве, в процессе его производительного потребления, но и в потребительном производстве, и в воспроизводстве человека. Признанию этого обстоятельства предшествовала долгая эволюция теоретических воззрений. Сначала материальное накопление объясняли всецело ростом производительности труда без выявления ее подлинной сущности. Затем накопление стали рассматривать в качестве результата капиталовложений (инвестиций). Лишь относительно недавно стали преодолевать взгляды о накоплении как о процессе сугубо вещного характера. Стали говорить о нематериальном накоплении и его основе — образовании и науке. Однако само нематериальное накопление, как и материальное, объясняется в основном затратами. Из его анализа исключена и роль потребления.

Попытка исследовать накопительную функцию потребления была осуществлена еще в 60-е годы ХХ века в работах представителей неоклассической теории потребления, в частности К. Ланкастера. Положение К. Ланкастера, что стоимость жизненных средств в индивидуальном потреблении рабочего не исчезает, а превращается в стоимость его рабочей силы, является достижением неоклассической теории потребления. Оно в известной мере преодолело те экономические взгляды, согласно которым, стоимость в потреблении накапливаться не может (потребление есть уничтожение стоимости). Однако положение К. Ланкастера ограничивает потребительное производство простым воспроизводством стоимости рабочей силы. До сих пор представители разных школ, в том числе и институты национальной экономики, ограничивают предпосылки, элементы и результаты потребительного производства таким же образом. Например, домохозяйство рассматривается не только участником, но и институтом рынка 26, а назначение социальной политики в этой области сводится в основном к воздействию государства на поведение домашних хозяйств в качестве продавца рабочей силы, источника сбережений и т. п.

[336]

Свободное время в этой концепции не обладает статусом самостоятельной социальной категории. Оно представлено всего лишь календарным временем-вместилищем процессов воспроизводства рабочей силы, инобытием общественно необходимых затрат на ее производство.

Часто в литературе утверждается, что потребление, подчиненное той общественной цели, которая ставит своей задачей удовлетворение всех потребностей, становится экономическим потреблением, а потребность — экономической потребностью 27. Потребление продуктов действительно связано с общественными условиями, в которые поставлены потребители. Это относится и к совместному, и к индивидуальному потреблению. Но означает ли это положение, что «обслуживание» (процесс «обработки людей людьми») и его результат («услуга») 28 имеют стоимостную определенность 29?

При господстве меновой стоимости потребление различных благ, необходимых для воспроизводства наемной рабочей силы, играет роль ее простого воспроизводства ради расширенного воспроизводства капитала. Собственное потребление рабочей силы есть всего лишь одна из статей издержек капитала. Этот действительный смысл в снятом виде и содержит теория производства человеческого капитала.

Так, согласно определению Бен-Порэта, производством человеческого капитала является создание производительных способностей человека с помощью специфических функций 30.

Формально это «производство» выражается следующим образом:

где Q — объем произведенного человеческого капитала; t — определенный отрезок времени; В₀ — коэффициент способности увеличивать человеческий капитал; S — часть имеющегося запаса [337] человеческого капитала, включенная в производство этого капитала; К — общий запас человеческого капитала; Е₁ и Е₂ — коэффициенты менее 1; Е₁ + Е₂ < 1; D — покупаемые вложения.

Содержательно это означает, что каждый элемент функции данного производства в равной мере участвует в этом производстве и переносит свою стоимость на его продукты (т. е. на те или иные виды произведенного человеческого капитала).

Несколько по-иному понимают этот процесс представители теории инвестиций в человеческий капитал, согласно которым процессы производства человеческого капитала аналогичны процессам производства предметов и услуг; они показывают количественные отношения между факториальными вложениями и производством человеческого капитала. Эта модель формально определяется следующим образом:

где НС^x — произведенный человеческий капитал; К — физический капитал; — вложения человеческого капитала; R — природные ресурсы; ЕА — экономическая способность (которая равна природной способности) различных индивидов к развитию.

Объявляя стоимость фундаментом человека, эти крайности, разумеется, одного подхода, сходятся в логическом круге: если стоимость производства человеческого капитала объясняется стоимостью издержек на него или его капитализированными заработками, то последние определяются стоимостью имеющегося запаса человеческого капитала или услугами данного человеческого капитала, т. е. стоимостью человеческого труда.

В рамках стоимостного анализа образовательное развитие человека и движение его способностей остается теоретически необъяснимым.

Из стоимостной формы трудно вывести признание богатством общества развитие способностей человека. Теории человеческого капитала, полагая продажу рабочей силы в качестве инвестиции в человеческий капитал, что является, накоплением человеческого капитала 31, забывают, что с точно таким же правом можно утверждать, что рабочий, ссужающий самого себя не только [338] жизненными средствами, но и средствами труда, является в действительности своим собственным наемным рабочим.

Объяснение будущего потребления и соответствующей потребительной деятельности в теориях человеческого капитала осуществляется на основе использования понятий накопленных затрат на общее образование, специальную подготовку, повышение квалификации и пр., а также потерянных заработков обучающихся. Но, согласно принципу эквивалентности, увеличение затрат на получение требуемого уровня образования, необходимой квалификации предполагает соответствующее уменьшение расходов на приобретение других благ, их недопотребление.

Определение Дж. Кендриком инвестиций в человеческий капитал через потерянные заработки студентов, посещающих занятия в университете, и тех работников, которые проходят переподготовку по месту работы, входит в собственное противоречие. Потерянные заработки — это те возможные доходы, которые студенты или работники имели бы, если бы не учились, не проходили переподготовку, а работали 32. Могут быть в этой концепции и варианты. Например, издержки либо прямо осуществляются самими обучающимися, либо подготовка на производстве оплачивается работниками лишь косвенным образом за счет более низкой оплаты труда в период прохождения переподготовки, либо, наконец, спецподготовка и повышение квалификации оплачиваются фирмами (в последнем случае им и достается будущий доход).

Суть дела, однако, не меняется — существует противоречие в логических посылках теории. Что, собственно, следует понимать под инвестициями? Само полученное образование или затраты на его получение? Если само полученное образование, то почему образование как вид потребительной деятельности пытаются представить на языке стоимостных категорий? Если это затраты на получение образования, то тогда получается, что один вид потребительной деятельности (образовательная деятельность) осуществляется за счет ограничения других его видов. Как, исходя из принципа стоимостной эквивалентности, следует понимать накопление? Видимо, как ограниченное потребление, недопотребляющее потребление, как недопотребляющее развитие.

[339]

В подобном случае можно вывести следующий закон «накопления» человеческого капитала: чем выше уровень достигнутого образования, тем выше издержки на его получение, больше недопотребление и выше будущие доходы. И наоборот: чем ниже достигнутый уровень образования, тем меньше издержки на его получение, соответственно, меньше недопотребление и ниже доходы в будущем.

Смыслу анализируемой концепции вполне соответствует и равновесный математический аппарат. Например, по мнению И. Фишера, использование капитала означает получение процента как общей универсальной формы любого дохода (или ренты, или прибыли, или заработной платы). Тогда дисконтируемая сумма будущих доходов и составляет величину применяемого капитала. Поэтому будущий доход можно привести к сегодняшней оценке через коэффициент дисконта, который равен выражению 1/(1 + i)^T, где i — текущая процентная ставка, а T — число лет.

Само же дисконтирование определяется по формуле:

где: D_C — сегодняшняя величина дохода; D_T — будущая величина дохода.

Смысл уравнения состоит в том, что D_C — это определенная сумма денег, которая будучи вложенной на Т лет под норму процента i вырастет до значения D_T. Иными словами, D_C — это аналог суммы D_T, которая будет выплачена через Т лет с учетом текущей процентной ставки i.

Человеческая потребность в своем расширенном воспроизводстве в этой равновесной модели так и остается необъяснимой. Как заработная плата не является ценой труда, так и образование не приносит дисконтируемого дохода. Труд и образование не обладают стоимостью, не имеют они и цены. Заработная плата является ценой рабочей силы. Образованная рабочая сила, как и всякий товар, продается по своей стоимости, которая определяется общественно необходимым временем для ее производства. Поскольку производство рабочей силы состоит в поддержании жизнедеятельности обладателя рабочей силы, требуется известная сумма жизненных средств и общественных благ. По мере развития материального производства неизбежно [340] возрастает и необходимый уровень образования, которое является общественным продуктом и неизбежно входит ныне в эту сумму жизненных средств. Рабочее время, необходимое для производства рабочей силы, сводится к тому рабочему времени, которое необходимо для производства этой суммы средств. Все дело в том, что стоимость более образованной рабочей силы предполагает и большую стоимость жизненных средств, необходимых для поддержания жизни ее владельца.

Видимое непосредственное соответствие между уровнем образования и заработной платой на самом деле опосредовано объективными социально-экономическими отношениями, которые связывают образование и заработную плату не с конкретным (живым) трудом, а с израсходованной стоимостью рабочей силы. В этом состоит тайна накопления того, что называют «человеческим капиталом».

Если и можно говорить о накоплении применительно к человеку, то речь должна идти прежде всего о развитии его способностей. В этом смысле полезен Марксов анализ. Показав, что различие между основным капиталом и оборотным капиталом «касается … только технологического различия в производственном акте» 33 и «сводится к большей или меньшей необходимости воспроизводства данного капитала в течение данного времени» 34, он сравнивает различие ритмов возобновления этих двух видов капитала с тем, что происходит в живом теле, в котором «выделение в одной форме и обновление в другой расчленены и совершаются одновременно». Согласно его аналогии, в органическом теле скелет представляет собой основной капитал; он не обновляется за то же самое время, что и плоть и кровь. «Существуют различные степени в скорости потребления (самопотребления), а потому и воспроизводства» 35. «В человеческом теле, так же как и в капитале, различные его части сменяются в процессе воспроизводства не в одинаковые промежутки времени. Кровь обновляется скорее, чем мускулы, мускулы — скорее, чем кости, которые с этой точки зрения можно рассматривать как основной капитал человеческого тела» 36.

[341]

Развивая эту аналогию, К. Маркс пишет, что сбережение рабочего времени сделает возможным развитие человеческих способностей; он добавляет, что сбережение рабочего времени равносильно увеличению свободного времени, времени для того полного развития индивида, которое само, в свою очередь, как величайшая производительная сила обратно воздействует на производительную силу труда. С точки зрения непосредственного процесса производства, сбережение рабочего времени можно рассматривать как производство основного капитала, причем этим основным капиталом является сам человек 37.

Из текста видно, что речь идет лишь о внешней аналогии, а не о человеке как капитале в социально-экономическом смысле. Речь также идет и о сущности действия закона сбережения рабочего времени, о том, что свободное время, представляющее собой и досуг, и время для более возвышенной деятельности, «превращает того, кто им обладает, в иного субъекта, и в качестве этого иного субъекта он и вступает затем в непосредственный процесс производства» 38.

По мере роста производительной силы труда, если накопление подчиняется сбережению рабочего времени, объем полезности увеличивается. Полезность благ предполагает превышение затрат достигнутыми результатами. Развитая природная и общественная сила труда позволяет удовлетворять растущие потребности в жизненных средствах, в образовании, других общественных благах сравнительно небольшой массой необходимого времени. Тем самым осуществляется накопление прибавочного продукта, который через свое потребление (распредмечивание) способствует движению дарований человека, развитию его многообразных способностей.

Потребительное производство не может иметь дело с тем, что не потребляется, т. е. со стоимостью. Оно основывается на потребительных формах. Это производство и воспроизводство человека обладает той социально-экономической определенностью, которая позволяет различным благам стать материалом для воплощения и развития способностей человека. В самом акте потребления потребительные формы благ обретают истинный социально-экономический смысл и завершенность, ибо эти блага [342] становятся предметом для потребительной деятельности. Что же касается духовных общественных благ, то овладение ими осуществляется в форме чувственного и умственного «проецирования» их потребительных свойств в качества человека. «Материалом для воплощения способности производителя А может служить как предмет природы, так и другой человек… депонируя свою способность в другом человеке, придавая ей деятельное инобытие, производитель обогащает и самого себя…» 39. Для развития способностей человека необходимо непрерывное взаимодействие человека с этими благами 40.

Конституировать способности человека в их различных ипостасях, развивать их до уровня потребностей — социальное назначение образования. В диалектике образовательного процесса заложена сама возможность «депонирования» духовного богатства общества в потребителях образовательных благ. Знание обогащает человека; эта форма богатства и сама развивается вплоть до своего деятельного материального инобытия.

Поэтому потребление образовательных благ является созидательным процессом, который по мере освоения их потребительных свойств генерируют способность производительного труда созидать, сберегая время. Потребление, развивая человеческие способности, обеспечивает возможность творения приращенных человеческих качеств, а через них — реализует приращенные человеческие силы. Этим потребление повышается «посредством потребности в повторении способность, развитую в первом акте производства, до степени мастерства; оно, следовательно, не только тот завершающий акт, благодаря которому продукт становится продуктом, но и тот, благодаря которому производитель становится производителем» 41.

Потребляя образовательные блага, человек духовно возвращается к самому себе. Это воспроизводство; его особенностью является то, что в потреблении этих благ процесс созидания духовной потребности находит свою основу непосредственно в человеке. [343] Материализация духовной образовательной потребности, начинаясь в акте потребления, завершается в акте производства, превращая результаты образования в действительный материальный продукт. Тем самым и духовные формы образовательной деятельности, и их материальные приложения обретают качество полезности.

Потребление образования формирует образовательную силу общества. Ее назначение заключается не только в формировании и развитии различных способностей человека (трудиться и потреблять, образовываться и развиваться) через просвещение и обучение, повторение и научение, но и в той образовательной детерминации, которая связана с тренировкой самостоятельного использования им трудовых и потребительных функций, организации и освоения бюджета свободного времени — социального пространства его развития.

В современных условиях прибавочный продукт имеет форму прибавочной стоимости, присваемой имущим классом. Свободное время, предназначенное для потребительного производства, в том числе для производства и потребления образования, через социально-экономические каналы отчуждения монополизируется. Имущий класс значительную часть времени, которое могло бы пойти на увеличение духовной силы общества и его образовательной формы, использует для возрастания капитала. В этих условиях к богатству часто пытаются отнести лишь то, что изымается из сферы потребления. Не случайно поэтому формируются те представления, согласно которым, к человеческому капиталу следует относить лишь те результаты многообразной образовательной деятельности, которые выражаются в стоимости, измеряются ее меновой формой. Непроизводительное потребление, в том числе и образования, капитал не интересует, хотя его творческий характер не теряет своей «созидательной роли» 42.

В настоящих условиях важно обеспечить рост массы материальных предметов потребления и сектора общественных благ. Необходимо обеспечить расширенное воспроизводство всего совокупного общественного фонда на основе экономии рабочего и увеличения свободного времени общества. Тогда расширенно [344] сможет воспроизводиться и образование, и соответствующая ему общественная инфраструктура. Требуется укрепление и институциональной системы образования. Тогда оно как духовное общественное благо через свои средства и каналы будет способствовать повышению уровня образования всех групп и классов общества. Результатом должен быть образованный человек, который материально и духовно реализует свои способности, приращенные свойства и качества.