Вопрос о научной типологии историко-философского процесса, в последнее время ставится в основном в процессе саморефлексии русской философии. Но современная философия полна имен представляющих страны «нетрадиционно философские», такие как Бельгия, Швейцария, Австрия и т.д. В словарях относительно духовной родины мыслителя указывается лишь связь с европейским или мировым историко-философским процессом в обход проблемы национальной типичности.
Более того, эти страны в некоторых методологических исканиях вообще выпадают из истории западной философии. Так, В.Ф. Овчинников в статье «О понятии исторического типа» предлагает считать, что в истории философии было три типа: западный, восточный и русский. «Каждый исторический тип некогда выступал центром концентрации философской мудрости. Древний Восток – исторически первый центр концентрации философского таланта. Затем – Запад (Древняя Греция, Древний Рим, Франция, Англия, Германия). На рубеже XIX-XX веков центр концентрации философской мысли из Германии переместился в Россию» 1,c.175. Очевидно, что Центральная Европа рубежа XIX-XX веков не могла производить «талантливые» (с точки зрения автора статьи) философские идеи, и «с водой выплескивается» позитивизм, психоанализ, философская антропология и т.д. Это очень показательный пример, когда западная философия толкуется как исключительно рациональная, а история западной философии становится историей западноевропейского рационализма. Происходит это чаще всего потому, что необходимо определить русскую философскую традицию, а также в силу того, что у нас не исследованы культурно-исторические типы философствования европейских стран. Если иметь в виду, что в перечне виднейших философов современности мыслители этих «нетрадиционно философских» стран занимают значительное место, то возникает необходимость исследовать складывающуюся методологию описания культурно-исторических типов философствования применительно к философии, которая до сегодняшнего дня оставалась как бы «не национальной», а скорее региональной. Необходимо выяснить, как соотносится национальное и региональное в философии, как региональный подход проявляет типичность того или иного философского стиля, определить границы применения регионального принципа.
Закономерен вопрос: можно ли интерпретировать одну и ту же культуру как национальную и региональную? Или есть жесткие критерии, по которым они различаются? В принципе любую культуру можно «диагностировать» по самым разным основаниям, это, так сказать, внешний «произвол» исследователя, который не может быть ограничен никакими рамками. Если мы предполагаем рассматривать историю философии как историю сосуществования национальных логосов, то будем выявлять специфику национального языка, национальной психологии и отыскивать их отражение в стиле философствования, в методологических основаниях философии и т.д. Однако может оказаться, что особенное не выражается в полной мере в наборе национальных признаков, тогда мы можем попробовать применить региональный подход и рассмотреть культуру как региональный феномен.
В разные исторические периоды одна и та же культура может оказываться в разной исторической ситуации, более того, она может в течение долгого времени становиться национальной, проявляя себя относительно других культур как региональная. В ряде стран, олицетворяющих нацию, национальное сознание не проявляется с той степенью яркости, как это типично для национальной культуры, а скорее используется территориальный, политический критерий идентичности. Так, во Франции быть французом значит быть гражданином Франции, т.е. единство нации определяется как гражданское единство. Для США характерен тот же принцип – единство нации, следовательно, гражданское единство, быть американцем – это быть гражданином США. В национальном сознании, напротив, очень сильны мотивы кровного родства людей одной национальности, в случае опасности помощь ожидается именно от людей «одной крови», «одной веры». Если же национальная солидарность подменяется гражданской солидарностью, то есть повод исследовать данную культуру как региональную, выясняя причину нетипичного алгоритма национальной идентичности.
Что касается философии, то здесь степень исследовательского произвола ограничена спецификой философского знания как определенного этапа в развитии культуры. На наш взгляд, зигзаги в развитии национальной культуры не напрямую отражаются в становлении и развитии философии, и в этом плане требуется большая жесткость в выборе методологии историко-философского исследования. Речь идет о том, что возникновение философии в виде определенных оригинальных школ и направлений, претендующих на новизну в той или иной области философии, это определенный этап в становлении культуры, который культура должна отрефлексировать, принять, так сказать, в «пантеон» национальных ценностей. Только тогда философия оказывается лицом культуры, обоснованием национальной идеологии, оправданием особенностей художественной культуры.
О региональной культуре такого сказать нельзя по той простой причине, что она, если так можно выразиться, более замкнута, более самодостаточна, не «принадлежит» мировой культуре как нечто целостное, скорее «известна» небольшим списком имен. Так, соотнося себя с Западом, т.е. вступая на путь отношений регионалистского характера, русская философия «неизбежно упиралась в утопизм: противопоставленные Западу тотальные образы земного воплощенного абсолюта, мессианские проекты коллективного Добра, гностический и романтический эзотеризм софиологии, … профетическая проповедь творчества из несотворенной свободы, … – все эти модификации «русской идеи» так и не вышли за рамки региональной культуры» 2,c.115.
Региональная философия, как представляется, всегда наглядно отличается от национальной, так как в ней теоретически осмысливается проблема отношения центр-регион, целое – регион, то есть отражаются драматические черты регионального мышления. Если национальная философия в снятом виде в большей степени содержит идеи объединения, слияния, прогресса, доминирования нации, то региональная больше озабочена собственно проблемой противостояния духовному центру и отстаивания своей автономности и уникальности. Тематически региональная философская традиция склоняет своих представителей к обсуждению проблемы выбора пути, к изучению вопросов взаимовлияния идеологий и культур, к критике сложившихся национальных философских традиций.
Можно говорить о том, что в соответствующие периоды развития социальной общности, когда формируется нация и национальная идеология, складывается и национальная философия. Однако период национальной истории далеко не всегда так велик, как склонны представлять его сторонники современного национализма. Более того, не все страны прошли этот этап развития, а вот в региональные отношения многие культуры входили по мере того, как та или иная страна, регион, национальное государство выступали и в качестве духовного лидера, признанного центра, и образца философствования, образованности. Прогресс политический, экономический и научный, наглядно представленный в философии Нового времени, породил множество региональных форм философствования именно в силу того, что постоянно «ускорялся» ход культурного развития, создавая некую гонку, в которой региональные традиции вынуждены были отстаивать свое своеобразие и одновременно решать вопрос присоединения. В силу этого можно говорить об универсальности регионального принципа и о перспективности регионального подхода в истории философии, который никак нельзя подменить национально-культурной типологией.
Большую роль в формировании региональной философии играет выбор духовного центра, с которым устанавливаются региональные отношения; безусловно, этот выбор не случаен, не произволен, опять же такова историческая судьба. На выбор может влиять или общность этнических корней, и возникает тенденция к слиянию с большой «национальной культурой», общность языка; или притязание на некий цивилизационный стандарт, от которого по историческим причинам данная философская традиция чувствует себя оттесненной. Наличие такого центра явно указывает, что философская культура вступила в фазу региональной истории и может быть интерпретирована как региональная. Это имеет значение потому, что в философии всегда отражается прежде всего человек, осмысливается его место в социуме, его связи с жизненно важными природными явлениями, его идеалы и парадоксы существования. А наиболее ярко региональные отношения влияют на процессы идентичности, на процессы самоопределения человека в мире, в социуме, наедине с самим собой. В этом аспекте также проявляется особая значимость собственно истории формирования региональной целостности.
Исходя из вышесказанного мы можем определить, что такое региональная философия. Региональная философия – это мировоззрение, отражающее своеобразную рефлексию по поводу культурно-исторических противоречий с более значимым (для данного региона) духовным центром. И, соответственно, региональный подход в историко-философском исследовании предполагает типологию философии по региональному признаку, ориентируясь на духовную автономию философской культуры в рамках определенных территориальных и исторических границ.
Границы так интерпретируемого региона, философского региона, могут не совпадать с современными политическими, национальными границами, они даже могут быть очерчены чисто исторически, как это случилось с легендарной формулировкой «регион бывшего СССР». Региональные границы философской традиции могут быть достаточно обширны в зависимости от того, насколько распространились философские школы, сохранившие верность региональной культуре. Определение таких границ возможно лишь при изучении истории региональной философии, а также философской культуры, то есть тех связей и влияний, которые неизбежно отыскиваются для прояснения степени своеобразия.
Так как региональная философия является выражением, рефлексией регионального сознания, то представляется вполне допустимым, если в рамках регионального подхода отношения центр – регион описываются с использованием терминов современной социальной психологии. То есть региональный подход не просто ориентирует исследователя видеть мир регионально, но предполагает исследовать философию как результат идентификационных процессов регионального сознания, определять тот культурный идеал, относительно которого в философии региона ведутся споры и дискуссии. Философия, как это сегодня постоянно подчеркивается, это диалог, и в данном случае диалог отражает драму идентичности как традицию региона.
В истории философии региональный принцип предполагает, что исследователь готов видеть мир философии региональным и осознает возможность выбора между национальной и региональной типологией философской культуры. И в этом плане региональный принцип означает признание того факта, что история становления наций, отразившаяся в не менее динамичной истории философии, не может быть историей всего человечества и не может охватить все многообразие философских школ. Таким образом региональный принцип позволяет вовлечь в описанную уже историю философии до сих пор остающиеся в тени, но не менее яркие философские традиции, в силу исторических причин не попавшие в линейную схему «прогресса наций». Реализованный в соответствующей методологии исследования региональный принцип позволяет синтезировать достоинства логико-теоретической интерпретации философии с необходимым обоснованием культурно-исторической реальности.
Добавить комментарий